Клятвопреступник

---

Однажды...
Проект "Поттер-Фанфикшн"
www.fanfics.ru

Автор: Волчок
Рейтинг: PG-13
Жанр: Humor
Размер: Мини
Статус: Закончен
Саммари: Ужас, все объединились! Ну, конечно же, против инородного
тела в Хогвартсе. Но наши герои справятся. AU, ООСы на каждом шагу.


Действие первое, явление Знаменательное.

Давным-давно, в одной далёкой-предалёкой галактике…
Star Wars.

«Настал урок зельеварения. Ученики как ужаленные вбегали в класс и моментально рассаживались по партам, опасаясь гнева Мастера зелий. А вот и он сам: дверь с треском распахнулась, и в класс влетел Снейп. Полы его чёрной мантии развевались, словно крылья летучей мыши…»
— Поттер, 20 очков с Гриффиндора просто за то, что вы есть!!! — заорал Снейп не своим голосом и топнул ногой.
Ученики, до этого сидевшие как пришпиленные, полегли в приступе гомерического хохота.
— А ну стоп! Стоп камера, я сказала! — Маша от негодования не знала, как себя вести, и поэтому просто замахала на Снейпа руками. — Ты что несёшь? Какие, блин, «за то, что вы есть»? Ты мне вчера клялся и божился, что вызубрил сценарий, что это за выкрутасы?
Северус стоял посреди класса и смеялся, вытирая слёзы рукавом.
— Вы, мадам, видели бы своё лицо… Прошу прощения, но я уже больше не могу так вбегать, как вы мне тут нацарапали, у меня скоро впервые в жизни обморок сделается. Но ведь забавно вышло, а, Гарри?
— Неплохо… — выдохнул, хихикая, Поттер, но тут же замолк, встретившись взглядом с Машей. Судя по цвету её щёк, она явно была в ярости.
— Быстро по местам, ещё раз с начала. И только попробуйте что-нибудь такое выкинуть, — прошипела она. Все в пятый раз послушно вывалились из класса.
— «Урок зельеварения», дубль шестой! Мотор!
«Настал урок зельеварения. Гриффиндорцы и слизеринцы как ужаленные вбежали в класс и моментально расселись по партам, опасаясь гнева Мастера зелий. А вот и он сам: дверь с треском распахнулась, и в класс влетел Снейп. Полы его чёрной мантии развевались, словно крылья летучей мыши».
— Поттер, 20 очков с Гриффиндора за ха… ха-ха-ха!!! Нет, это невозможно!
— Ну что, что, блин, опять?! — возмутилась режиссёрша. Снейп без сил тыкал пальцем куда-то на дальние парты. Маша вскочила с режиссёрского стульчика и, одёрнув коротенькую юбочку, побежала в конец класса. Там, спрятавшись за партой так, что видны были только полные нечеловеческого ужаса глаза, сидела Гермиона. По мере приближения Маши ужас быстро уступал место крайнему негодованию.
— Немедленно верни всё на место, — едва сдерживаясь, проговорила девушка.
— Что — всё? — не поняла Маша.
— Мою шерстяную юбку, рубашку, свитер, ботинки, значок старосты и МАНТИЮ!!! — сорвалась Гермиона. — Во что ты меня всё время наряжаешь?! — с этими словами она вскочила на ноги. Ученики сдавленно захихикали.
— Массовка, а ну молчать! — шикнула Маша. — А чем тебе не нравятся красный топик и мини-юбка, а? Тебе всё равно скоро к следующей главе переодеваться! Да и вообще, такие сапоги на Савеле знаешь, сколько стоят? Мне мать месяц трясти придётся… ой.
— Мне. На это. Наплевать, — сказала гриффиндорка синими от холода губами. — У нас в подземельях всегда не выше 15 градусов. Я немедленно иду и переодеваюсь, поняла?
— Иди, иди… — вздохнула Маша уже после того, как Гермиона стремительно выбежала в коридор, цокая шпильками. Ей самой в этом мире обморожение явно не грозило.
Снейп прижал ладони к вискам.
— Последний раз и всё, обед, — смилостивилась Маша. — Ну, давайте, поднатужьтесь… Мотор!
«Настал урок зельеварения. Ученики как ужаленные вбегали в класс и моментально рассаживались по партам, опасаясь гнева Мастера зелий. А вот и он сам: дверь с треском распахнулась, и в класс влетел Снейп. Полы его чёрной мантии развевались, словно крылья летучей мыши».
— Поттер, 20 очков с Гриффиндора за хамство учителю! — злобно проговорил Снейп и неторопливо заходил между рядами котлов.
— Сегодня мы будем проходить зелье живой смерти, которое… о, чёрт! Да не имею я права выкладывать им эти знания, вы, дамочка, в своём уме? — Он оглянулся на Машу, которая с непониманием воззрилась на профессора. — Это же высшая тёмная магия! Да им же даже формулу знать не положено, разве только противоядие… — Снейп погрузился в размышления.
— Продолжай по сценарию, — железным тоном сказала режиссёрша. — И не смей называть меня «дамочка». Ишь, язвит мне он тут!
Снейп вздохнул и сверился с засаленной бумажкой, которую он с отвращением извлёк из кармана.
— Это зелье погружает выпившего в сон… Чего? Вечный сон? Ты сама понимаешь хоть, что пишешь? Это же очередной бред! И вообще, объясни мне, какого чёрта всё, что имеет отношение ко мне в этом твоём фике, либо грязное, либо засаленное, а?
— Ну, Ро про волосы писала…
— Да мало ли что она писала! Забываю я голову мыть с этими домашними работами, понятно? У меня двадцать классов, сто пятьдесят человек! А экзамены? А контрольные? А зелья для медпункта? А педсоветы? А шпио… — Северус понял, что брякнул лишнее, и зажал рот рукой.
Гарри сочувственно поцокал языком, не отрываясь от чтения учебника.
— Ладно, ладно. Поверещали и хватит, — поморщилась Маша. Снейп убийственно взглянул на неё, но та, к счастью, не заметила. Впрочем, отходить он профессора почему-то тоже не торопилась. — Свет! Поехали!
— Мистер Лонгботтом, у вас руки явно не оттуда растут! Вы читать умеете? Почему вы всё норовите сунуть в котёл корень мандрагоры? Нужно класть крылышки комара! — шипел профессор, прекрасно понимая, что несёт чушь. Но сценарий…
Невилл страдальчески вздохнул. Невилл больше не мог. Седьмой дубль. С него хватит. Он воздел глаза к потолку и… швырнул остатки корешка мимо, плюнув при этом. Плюнув, увы, в котёл.
И тот, естественно, взорвался, обдав отирающуюся рядом Машу склизкими розовыми брызгами. Та взвизгнула и под изумлёнными взглядами съёмочной бригады ринулась за дверь.
Северус истерически захохотал, а все присутствующие в классе словно разучились дышать и теперь беззвучно корчились, сползая под столы.
— Это ей в её мире, видно, отзывы на «Беззвучные страдания гриффиндорца» как раз пришли, — предположил с галёрки Рон. — Как вовремя!
— 50 баллов Гриффиндору! Это надо же додуматься… Розовые сопли… Браво, Лонгботтом! — Снейп был на вершине злорадства. — Ну, что ж. Теперь, когда она, наконец, занята делом, а наша самая продуктивная часть лекции загублена, мне не остаётся другого выбора, как только задать вам домашнее задание…
Класс замер, наблюдая, как учитель водит длинным пальцем по своим записям.
— Та-ак, до тридцать шестой главы читать, всё, что после, прорешать, и по задачнику номера со сто шестнадцатого по…
— О-о-о…
— Сто пятьдесят второй! И только попробуйте экспоненты перепутать или концентрацией ошибиться. Заставлю потом выпить то, что сварите! Все свободны.
Студенты засобирались. В дверях показалась отмытая Маша.
— И больше никаких лабораторных две недели! — гаркнул на неё Снейп и хлопнул дверью. — Будь прокляты эти съёмки…



Действие второе, явление Спасительное.


— И долго мне так сидеть? — страдальческим голосом спросил Гарри.
— По сценарию — несколько часов, — невозмутимо отозвалась Маша.
— Ты с ума сошла…
— Не болтай, пожалуйста. Камера, крупный план! Ещё крупнее! Гарри, очень хорошо, давай, лицо ещё грустнее, у тебя же шрам болит!
— Сказал бы я, что у меня болит от этого сидения, — едва слышно выругался Гарри.
Второй час снимается эта дурацкая сцена «В кресле перед камином», и конца-краю ей не видно. Парень застонал.
— От-лич-нень-ко! Замечательно стонаешь!
— Стонешь, — машинально поправил Гарри.
— Молчи, говорю, и давай дальше, это… Герми!!! — завопила Маша в сторону спальни девочек. — Камера снимает, как ты незаметно выходишь и видишь, как Гарри сидит и смотрит на камин!
В дверях показалась Гермиона с листами пергамента в руках и пером за ухом. Взгляд у неё — отсутствующий.
— Ну, давай, иди и незаметно обними его сзади, потому что ты его любишь вот уже шесть лет и больше терпеть без него не можешь. Вперёд.
— Чего-чего? — Гермиона медленно вышла из задумчивости.
— Ты сценарий читала? — подозрительно сощурилась на неё Маша.
— Допустим, что икс равен двум, — забормотала та в ответ, снова теряя ясность взгляда, — тогда каждая подгруппа даст нам те же коэффициенты, что и фундаментальное уравнение имени, а варианты зависимости от предрасположенности…
— Чего-чего? — не поняла Маша.
–…будут стремиться к бесконечности… Но это только при икс равном двум…
— Чему двум?
— Двум годам от рождения… А если семнадцати? Тогда… Тогда… Да что ж это такое! Ты меня достала этими дублями! Я никогда не сосредоточусь на домашней работе! — Гермиона снова упрямо уставилась в конспект.
Маша, введенная было в ступор тревожно знакомым словом «икс», очнулась и снова взяла бразды правления в руки. Быстро выхватив из рук гриффиндорки пергаменты, она резко потащила её к креслу, в котором сидел Гарри, всё это время с живым интересом наблюдавший сценку. Лицо у Гермионы было крайне недовольное.
— Что мне делать-то надо? — «что б поскорее от тебя отвязаться» — мысленно закончила она. Вслух она сопротивлялась только в крайних случаях. Режиссёра, особенно такого, как Маша, лучше было не злить. Гермионе ежесекундно угрожала то очередная мини-юбка, то зверский макияж и отвязное поведение до самого конца фика. Ну и попали же они всей Школой…
— Что делать надо, спрашиваете? — тем временем хищно усмехнулась Маша, вытаскивая подозрительно обёрнутую в газетку книжицу. — Щас я вам прочита-а-аю…
Гарри и Гермиона тут же пожалели, что не родились глухими от природы. Такого позора они никогда не слышали и следовать советам книжицы, да ещё перед камерой, категорически не собирались.
— У этих, как они в твоём мире называются… рецензентов рейтинга на эту пошлость не хватит! Ро эти книжки как фэнтези задумывала, для всех читателей, а ты чего присочиняешь?! — кипели оба.
Маша удивлённо уставилась на них:
— Вы в моём фике права голоса не имеете. Поняли? Я режиссёр! Поняли? Я пишу сценарий, вы слушаетесь, как миленькие, а все остальные читают и оставляют отзывы! Поняли? И вообще… — но тут её голос сбился. Уголком глаза она заметила, что Гарри тихонько тянется за своей палочкой, торчащей — увы — из машиной сумочки, неосторожно оставленной слишком близко к креслу.
— Нет-нет-нет, милый Гарри! — Маша кошкой кинулась к сумке, опережая взвывшего от досады волшебника. — Палочка твоя останется у меня до поры до времени. Терпи.
Гарри скрипнул зубами, а Гермиона тяжело вздохнула. Она уже почти плакала при мысли о пытке неприличной книжечкой, как вдруг, вероятно от испуга, что её главное орудие подчинения чуть не украли, Маша сжалилась.
— Ладно, — сказала она, помахивая палочкой Поттера, — на сегодня вы отделаетесь легко. Ты, — она ткнула наманикюренным пальчиком в Гермиону, — подходишь сзади к Поттеру и ме-е-едленно целуешь его в ухо-о…
— Ффу!
— Крупный план! Подходишь и целуешь!
— Не буду!
— Будешь.
И Гермиону скрутило так, что она едва охнуть успела, падая прямо на Гарри.
— …и целуешь. И давайте, стонайте!
— Стоните! — рявкнули одновременно Гарри и Гермиона, не в силах противостоять силе авторского сценария.
— А сейчас…
— СТУПЕФАЙ!!!
Маша с вытаращенными от такой неожиданной наглости глазами рухнула на пол, сбитая с ног заклинанием. В дверях возвышался красный как помидор Рон Уизли.
— Ро-о-он! — радостно заорали гриффиндорцы, выскакивая из «кресла пыток».
Первой реакцией Гарри было подскочить к Маше и отобрать палочку, но магла оказалась не слишком-то податлива к магии, да и проворнее. С криком «Вы у меня ещё попляшете!» Маша уже исчезала в дверях. За ней понуро побрела съемочная бригада.
— Что здесь было? — проводив их взглядом и мрачно насупившись, спросил Рон.
— «Глава третья — Неожиданная любовь» здесь была, — отчеканила Гермиона.
— А завтра ТЫ у меня в четвёртой главе сниматься будешь, слышала?! Со Снейпом! — высунувшись из портретного прохода, довольным голосом проорала Маша и скрылась. Парням показалось, что у Гермионы начитается одновременно сердечный приступ и обморок, но Рон вовремя её удержал.
— Есть одна мысль, — тихо проронил Гарри, притянув друзей поближе. — Эта девчонка Маша из ТОГО мира нас всех в покое не оставит, пока не закончит свой вариант нашей жизни сочинять, как это называется… ах да, фик! Я должен получить назад свою палочку. Устроим ей… её вариант! Согласны?
Волшебники загадочно ухмыльнулись и понимающе закивали.




Действие третье, явление Просто пугающее.


Гермиона смирно сидела на кое-как застеленной кровати и так, чтобы Маша не заметила, оглядывала комнату. Судя по выражению лица, обстановка забавляла её чрезвычайно. Начнём с того, что в этом закутке не убирали годами, если не десятилетиями. Что шторы, что полог, что совершенно неожиданная кружевная салфеточка на камине были равномерного серо-чёрного цвета. Девушка была уверена, что от грязи. Стол, пол, все полки были завалены, заставлены и устелены книгами и пергаментами. В некоторых листках она распознала старые школьные эссе. В углу стоял неуклюжий шкаф, по-видимому, запертый, истёртый ковёр прикрывал каменный пол, а на подоконнике стояло огромное и страшно пыльное воронье чучело.
— Райский уголок! — откомментировала Гермиона, болтая ногами. Маша в ответ недовольно оскалилась. Нет, а что режиссёрша хотела? Чтобы Снейп жил в будуаре?
— Где его носит? — прошипела авторша.
— Сказал «пойду переоденусь». Мол, такая сцена, а он весь упакован в свои вампирские шмотки, типа не годится. — Гермиона глупо захихикала и попыталась подпрыгнуть на кровати, но матрас оказался слишком жёстким. — А почему ты сама не хочешь сняться в этой роли? Такой герой, наш препод-то!
Гермиона снова захихикала. Маша пожала плечами, спрыгнула с режиссёрской табуретки и продефилировала к двери в ванную.
«От Севильи до Грена-а-ады….серена-а-ады!!!» — выл кто-то за дверью, расплёскивая воду.
Маша заколотила кулаками в дверь. Вой усилился.
— А ну, вылезай! Сколько можно тебя ждать? Мы так ничего не снимем из-за тебя!
— В сумраке но-о-оче-е-ей!!!
Гермиона хихикала. Вода лилась водопадом. Маша стучала. И стучала, и стучала. Она уже отчаялась, уже занесла руку для последнего решающего удара, но тут вой утих, дверь внезапно распахнулась, и Маша застыла с перекошенным от страха лицом и воздетой к потолку рукой, словно памятник самой себе.
На пороге стоял Мастер зелий Северус Тобиас Снейп. Отодвинув Машу, он прошлёпал босыми ногами к кровати, подобрал длинную ночную сорочку и уселся на покрывало рядом с Гермионой. Точнее, гриффиндорка уже не сидела, она каталась по кровати, задыхаясь от хохота. Снейп изогнул бровь и строго посмотрел на Машу.
— Вы что-то хотите сказать? — вопросил он и вынул зубную щётку из-за уха.
Маша медленно опустила руку.
— Э-то-то что такое?.. — выдохнула она, как-то боком подступая к парочке.
— Где? — ядовито переспросил Снейп. — Что конкретно вам опять не нравится? Что я долго сидел в ванной?
— Но ты… вы… сухой! Душ…
— Создан, чтобы поливать цветы, — изрёк Северус и поучительно ткнул щёткой в потолок. — Загляните в ванную, если вам так любопытно, там я развожу колонии особо запрещённых полипов-людоедов.
Маша, уже было просунувшая нос за дверь, отскочила, словно ошпаренная. Северус почесал серую от пыли пятку.
— Так на чём мы остановились? Ах да… — он проворно нырнул под одеяло, предварительно стряхнув с него помиравшую от смеха Гермиону. Та, впрочем, уже почти успокоилась.
— Снимаем! — радостно завопила она вместо Маши. Та протёрла глаза и послушно вернулась на режиссёрское место. Дрожащей рукой взяла сценарий и…
— Бабушка, отчего у тебя такие маленькие глазки? — игриво защебетала Гермиона.
— Чтобы рожи ваши мерзкие реже замечать! — бубнил Снейп.
Маша словно очнулась.
— А ну, прекратите! У меня совсем другое написано, у меня про поцелуи!
— Бабушка, а от чего у тебя такие грязные волосы? — не унималась Гермиона.
— А чтобы меня мои дорогие полипы за них не ухватили! — весело отозвался зельевар. — Ведь любому идиоту известно, что так у них щупальца соскальзывают!
— Хватит! — вопила Маша, окончательно выходя из себя. — Если вы не прекратите и не начнёте целоваться, я всем про его ночнушку расскажу!!!
— Ой, главный вопрос! Тихо! — перебила её Гермиона, — Бабушка, отчего у тебя такой носяра?!
— А чтобы только я один смог учуять благовоние моей лучшей в мире коллекции НЕСТИРАННЫХ НОСКОВ!!!
С последними словами Снейп метнулся к шкафу, повернул ключ в скважине и, демонически хохоча, распахнул дверцы…
И всё заверте…


* * *


— Ну кто, кто знал, что он в душе такой подросток? Вместо того, чтобы стирать носки, скатывал их в трубочки и прятал в шкаф? — оправдывалась Гермиона, сидя с пузырьком нашатыря под носом и холодным компрессом на голове и виновато переводя взгляд с Гарри на Рона.
— Я вот носки никогда в трубочки не скатываю, — рассуждал вслух Рон. — Я их вчетверо складываю, они так меньше места занимают, — закончил он свою мысль и тут же получил пузырьком по голове.
— Плохо только, что ты сама отрубилась раньше Маши и палочку забрать неё не успела, — грустно сказал Мальчик-Без-Палочки.
— Зато Снейп меня заклятьем забвения не ударил, — весело сказала Гермиона, — хорошо, мы с ним договорились сжигать все слешные фики про него и тебя… Ладно, есть новые идеи, как добыть палочку?

В эту ночь Маша спала плохо. Всю ночь ей в глаза светила полная луна, ветер нервно колотил ставней о стену, завывая на хогвартских полях не хуже волка. Она в сотый раз переворачивалась с левого бока на правый, как вдруг заметила, что за занавеской кто-то стоит. Маша мгновенно проснулась и осторожно села в подушках. Высокая, закутанная в чёрное фигура медленно подошла к машиной кровати, в неверном свете луны оказавшись профессором зельеварения.
— С-северус? — онемев от страха, пискнула Маша, натягивая одеяло на нос. Тот неприятно ухмыльнулся, обнажая острейшие клыки.
— А за то, что ты, шпана, собралась писать про мою любимую ночную сорочку по секрету всему свету, тебе придётся поплатиться, — прошептал он, наклоняясь и ласково хватая Машу за воротник пижамы.
— Мма-ма, — едва слышно проронила Маша.
Горящие глаза вампира замерли в дюйме от её лица…
— Пятьдесят баллов со всех факультетов, кроме Слизерина, — лаконично сказал Снейп, скривив лицо. Маша, закатив глаза, упала в спасительный обморок.

На следующий день три четверти Школы гонялись за ней с перекошенными от злости физиономиями.




Действие четвертое, явление Директора народу.


— Вы её укусили? Укусили? Нет, ну вы её укусили?
Почётный слизеринец Драко Малфой прямо-таки подпрыгивал от жажды услышать положительный ответ. Снейп фыркнул.
— Как?… — скис ученик, — вы её не укусили? Это что же, из-за неё мне пришлось перехлопать по попам всю девчачью половину Гриффиндора, и я останусь неотомщён?
Снейп вздохнул, отложил перо и взглядом «Эх, мальчик мой, ничего ты в жизни не понимаешь!» уставился на Драко. Тот взглядом «На себя-то посмотри» уставился обратно. Тогда Снейп решил наступать.
«А сам когда научишься шнурки завязывать?» — беззвучно вопрошал он.
«На это слуги есть», — таращился в ответ Драко.
«Малфой, а памперсами вы в каком возрасте перестали пользоваться?»
«Это семейная тайна!»
«Ах, ещё не перестали…» — в притворном испуге выпучил глаза Снейп.
«Прекрати! Папе скажу, а тот — дяде Волди, что ты наглый тройной шпион! И ночнушка у тебя из-под мантии мелькает!»
Последняя мысль явно была лишней. Снейп ловко завернулся в свой «пододеяльник» и вслух сказал:
— Мистер Малфой, если я ещё раз от вас это услышу, то подговорю эту дуру-иностранку, и вы и мужскую половину Гриффиндора будете по попам хлопать!
Драко вдохнул, собравшись заверещать.

— Какой вы, однако, мстительный! — весело раздалось с порога. Снейп и Драко, всё ещё с кривыми физиономиями, повернулись и увидели скромно стоящую в дверях Джинни Уизли. Драко подавился набранным воздухом.
— Это т-ты? — кашлял он, — Это с тобой мне приказано сегодня в пятой главе сниматься?! Да я сейчас пойду и… и… папе пожалуюсь!
— Вперёд, то-то он посмеётся, — холодно ответила гриффиндорка. Драко замолк от такой наглости.
— Выбирай, Малфой, либо ты теперь с нами заодно, а точнее, помогаешь отобрать у Маши палочку Гарри, либо ты против нас. В первом случае всё возвращается на свои места, как было ДО фика, а во втором… ой, Малфой, во втором тебе лучше сигануть с крыши, потому, что я только что видела, как Маша подслушивала ваш недавний совет, профессор, про мужскую половину Гриффиндора-то…
Драко замер, полный ужаса. Да, идти и жаловаться папе во втором случае действительно не имело смысла. Никогда не угадаешь, как далеко это хлопанье зайдёт. Ухватив слизеринского принца за рукав, Джинни потащила его в сторону места съёмок. Вслед им немытой головой качал Снейп.

Маша выглядела бледнее, чем обычно. То ли из-за ночного визита, то ли из-за того, что сегодня она впервые снималась собственной персоной. Теперь она пудрилась перед зеркалом, как одержимая. К невероятному облегчению Малфоя, ему никого не надо было сегодня хлопать: просто пройти по коридору и стоически выдержать внезапные объятия Джинни. А потом столкнуться с Машей в том же коридоре и рухнуть с дуб… то есть, простите, влюбиться в неё до гроба всех рецензентов мира. Итак, съёмки начались.
— Драко!!! — закатила глаза Джинни.
— Что, гриффиндорская выскочка? — надменно растягивая слова, начал Драко.
— Я… — но свою реплику Джинни договаривать не понадобилось.
— ДРАКО!!! — и что-то тяжёлое быстро пригнуло тощего парня к полу. Тот, вопя, что его убивают и что он сейчас нажалуется папе, рухнул на камни. Маша нехотя встала первой, поправляя декольте.
— А чёй-то ты такой хилый? — невинно спросила она. — Ещё раз! Камера, мотор!
Но и во второй раз вышло то же самое. И в третий. Несчастный, уже изрядно потрёпанный слизеринский принц всякий раз с фальшивым криком «Папа!!!» рыбкой нырял, чтобы подцепить заветную палочку, торчащую из-за машиного пояска. Но не дотягивался. Вокруг уже столпились студенты со всех факультетов, с четвёртого по седьмой курс (младших смотреть на эту битву просто не пустили, так, из этических соображений). И все как один болели за Малфоя. Ещё пять минут объятий в стиле самбо, и народ развернул бы транспаранты, скандируя «Дра-ко!», как вдруг Маша, красная, как советский флаг, распрямила спину и сказала:
— Да-а-а… К следующей главе-то надо тебе дольки, то есть, тьфу, блин, КУБИКИ на животе подкачать!

Конечно же, режиссёр просто оговорилась. Но слово не воробей, «дольки» вылетели — и не поймаешь. И на эти самые «дольки» явился тот, кто, в конце-то концов, должен был уже давно появиться. В обнимку с бадьёй попкорна в центр импровизированного «ринга» выкатился на видавшем виды офисном кресле директор Альбус Дамблдор. Ученики застыли в предвкушении очередного скандала.
— А что, интересное кино! — заметил он, поднимаясь и отряхивая крошки.
— Правда? — просияла Маша, вцепившись в гаррину палочку и временно отцепившись от задыхающегося Малфоя.
— Честное директорское, — сверкнул очками Дамблдор. — Только что это у вас всё про любовь, да про любовь, а? Где интрига? Где саспенс? Где весь экшен? Что это за сплошной хоррор? — отечески укорял он.
Маша потупила глаза.
— Ну, я это… я всё это до последней битвы откладывала…
— Читателя нельзя заставлять ждать! Нельзя кормить его завтраками! Он уйдёт, как золотая рыбка, не оставив ни единого отзыва! Немедленно иди и дописывай сценарий, — наставительно подытожил он, усаживаясь обратно в кресло и выуживая откуда-то пакетик лимонных долек.
— Так как же я допишу-то? Я ж не знаю, откуда и Волдеморта-то живого взять… — оправдывалась Маша, разводя руками. Несчастная звезда Слизерина Драко Малфой вдруг по ошибке принял этот жест за продолжение «объятий», вскочил и с нечеловеческим криком «Па-а-па-а!!! Я всё расскажу дяде Волди-и-и!!!!» вихрем унёсся в коридорную даль.
— Ну вот, — прочавкал Директор. — И доставать никого не надо. Они сами кого хочешь достанут!
И с последними словами он растаял в воздухе, оставив учеников и Машу созерцать пустое пространство. Впрочем, Маша недолго стояла, разинув рот. Поправив декольте и заткнув за пояс чужую палочку, она прошествовала по направлению к Гриффиндорской башне, где немедленно уселась дописывать Самую Главную Главу.

** *

— Профессор, ну почему вы, победитель самого Гриндевальда, не смогли отобрать у неё мою палочку? — с полными слёз глазами вопрошал Гарри, стоя посреди директорского кабинета. Дамблдор победно сверкнул очками.
— Как это — почему? Не «не смог», а «не захотел». Ты сам должен это сделать. Смотри, во-первых, когда она допишет и фик закончится, мы на короткое время снова станем свободны. Прежде, чем твоя эстафетная палочка, прости за каламбур, перейдёт в руки другого фикописца, у тебя есть шанс забрать её назад навсегда! Ну, а во-вторых, избавимся от Волди. А то я уже устал оттого, что кто-то по ночам опустошает мои склады засахаренных долек!
И директор ссыпал содержимое пакетика себе в рот.




Действие пятое, явление Пафосное.


На следующий день Драко Малфой явился к завтраку со странной и подозрительной ухмылкой, не сходившей с лица. Даже соратники-слизеринцы косились на звезду факультета с опаской. Видимо, дело действительно принимало лихой оборот: принц нажаловался-таки папе. А вот Маша в Большой зал не спустилась. Съёмочная бригада по этому поводу ежеминутно чокалась кружками с яблочным соком. Гарри, повнимательнее вглядевшись в измождённые трудоднями зеленоватые лица, проникся жалостью и решил впервые за всё время съёмок вступить со страдальцами в разговор.
— Э-э-э… Прошу прощения, а вы все с какого факультета будете? — спросил парень.
— Ни с какого, слава Богу, — мрачно ответила первая из трёх девушек. — Мы вместе с Машей из того мира.
— Да? Так вы с ней заодно, что ли? Тоже фанфики пишете? — напряглась Гермиона.
— Какое там пишем! Что ты! Хуже, гораздо хуже… — с невыразимой тоской отозвалась вторая девушка, с тёмными волосами. — Мы их читаем…
— Давайте уж познакомимся, что ли, — буркнула третья. — Я — Бета, тёмноволосая наша — Гамма, а вот она — она кивнула на мирно посапывающую на стуле первую девушку, — она Лямбда…
— Кто?! — обалдели волшебники.
— Лямбда. Кто-то из конечных читателей. Это на ней лежит ответственность за отзывы. Так устает, бедняжка, что вот и на стуле уснула…
— А это что за фрукт? — спросил Рон, показав на сидящее в уголке худое и грустное существо, которое почему-то намертво вцепилось в кинопередвижку и немигающим взглядом таращилось куда-то прямо перед собой.
— А, это… Это Корректор.
— Да? А почему он такой… — Рон замялся.
— …убитый? Так кто все машины ошибки поправляет? Его работа, как говорится, и опасна и трудна, вот он и не выходит из состояния стресса.
Рон сочувственно вздохнул. Корректор со стуком упал со стула.
Гарри уже открыл рот, чтобы задать новый вопрос, но… Вдруг двери с треском распахнулись и по залу, дико хохоча и улюлюкая, неистово пронеслась какая-то толпа человек в пятнадцать, с лопатами, но тут же исчезла в другие двери. Все факультеты в ужасе прекратили жевать.
— А это что ещё за нечисть?! — испуганно пискнул Гарри, вынырнув из-под стола.
— А, это… Не обращай внимания. Это секта Перлокопателей, — меланхолично отозвалась Бета, — они как-то случайно к нам прибились. Теоретически они мутировали из обычных читателей, потому что подсели на собирание ошибок да ляпов. Сбились в стаю, одичали совсем…
— А, может быть, даже и с ума уже посходили, — внезапно добавила проснувшаяся Лямбда. — Но теперь их всё равно не отогнать. Где Маша — там и они, и нет для них ничего святого…
Маги и маглы тяжело вздохнули и вернулись к главному, то есть к еде.


* * *


Маша спустилась в Большой зал только к обеду, привычным жестом швырнула всем участникам новой главы по копии сценария и шлёпнулась на своё место за столом Гриффиндора.
Гарри, Рон и Гермиона со смесью страха и любопытства уставились на первую страницу. И чем дольше они смотрели, — тем недоумённее становились их лица.
— А где, собственно, сам сценарий? — спросил Гарри, переворачивая идеально белый лист с единственной надписью наверху: «Самая Главная Глава».
— А нет его, — отозвалась Маша, жуя. — Сегодня будем импровизировать!
У всех, кто это слышал, мурашки пошли по спинам. Вот это точно нечто новенькое… Маша с удовольствием облизнула пальцы, залпом осушила кружку с соком и, жахнув ею по столу, поднялась во весь рост и грозно обозрела зал. Все, кроме ухмыляющихся преподавателей, вжали головы в плечи.
— Итак, всем слушать меня!… Ой! Стойте! Куда?!!
БА-БАХ!!!!!!!!
С волшебного потолка посыпалась волшебная штукатурка. Оглушённые ученики, разом распростёршиеся на полу, замотали головами.
— А это ещё что?! — уже страдальческим голосом простонал Гарри, высовываясь из-под стула.
— Преподы аппарировали все разом. От греха подальше, — отозвался из-за портьеры Рон.
— Так ведь нельзя же… — проныл Поттер.
— Да мне вчера делать было нечего, вот я и переписала все законы хогвартской физики, — хихикала Маша. — Тру-усы!!! — гаркнула она тут же вслед учителям и взгромоздилась на опрокинутый стол.
— Итак, сегодня, чтобы больше не отвлекаться, мы заснимем последнюю, Самую Главную Главу! Ну, а потом вернемся к тому, на чём вчера остановились.
Маша достала из-за пояса палочку Гарри Поттера и приготовилась рубануть ею по воздуху.
— В Астрономическую башню — шагом марш!
— Девушка, ну что ж вы вытворяете? Ну где ваши манеры, леди? — ненавязчиво промурлыкал кто-то сбоку, галантно хватая её под локоть.
Съёмочная бригада тихо воздала хвалу небу, даже Корректор мигнул два раза. Ведь они, связанные волшебством, первыми бы помчались, куда послали. Спасение…

Спасение пришло в лице высокого стройного блондина с платиновыми волосами, стального цвета глазами, сногсшибательной улыбкой от уха до уха и от носа до подбородка… Короче, со всеми мыслимыми и немыслимыми достоинствами, включая кубики на животе.
— Лю-ю-юциус… — растаяла Маша, падая ему в руки.
— Папаша, вы что творите? Я позвоню в Мунго!— уголком рта зашептал Драко, немедленно оказываясь рядом.
— Молчи, младший, я спасаю твою золотую попу. Чтоб по ней не хлопали кто ни попадя, — так же проворно зашипел Люц в ответ, пока Маша строила глазки, как дома рассевшись у него на руках.
Драко готов был рвать на себе волосы — нате, пожаловался папе, и что из этого вышло?!
— Люциус, не откажитесь сняться со мной в главной роли в главе «Неожиданное признание»! — верещ… то есть щебетала Маша.
— Не откажусь, моя… э-э-э… моя… — Люц на мгновение потерялся, улыбка чуть увяла. Маша выжидательно уставилась на него.
— Э-э-э… О, алмаз моей жены… то есть души! О, счёт моего банка! О, прибыль с моих сделок! — всё же нашёлся блондин. Комплименты вышли какие-то странные, но его это мало смущало.
— Так пойдём же прямо сейчас! Снимем эту дурацкую главу, поскорее бы уж отвязаться, правда?! — счастливо хохотала Маша.
— О, да… Да! — неистово кивал упивающийся со стажем, косясь на Драко. «Комета моих ночей!» — суфлёрствовал младший.
— Газета для моих очей! — повторил папа то, что услышал. — По утрам… И кофе, — тут же поспешил добавить он, поймав машин удивлённый взгляд. И, боясь окончательно всё испортить, понёсся с Машей на руках к Астрономической башне.
— О, ключ от моего сейфа… то есть сердца! — пел он Маше по дороге очередной дифирамб.
— Заначка моего чёрного дня! — подсказывал Драко, петляя сзади. Вслед за ними бежали, проклиная все восточные сказки на свете, члены съёмочной бригады и довольно внушительная массовка.

— Малфой… стой, скотина, не шпарь так, — задыхался Гарри, догоняя принца, — ты Волди-то нажаловался? Появится он?
— А как же! Но если и он начнёт Машке комплименты раздавать, я сам его Авадой… — тяжело дыша, стал сбавлять темп слизеринец, — О, расходы моих карманов… Тьфу, блин! О, деньги на расходы… карманов!
— Суфлёр из тебя никудышный, — сообщил ему Гарри, резко вырываясь вперёд.




Действие шестое.


— Мы… Сейчас… до того… места… добежим…. — хрипел старший Малфой, карабкаясь с Машей в охапку на очередной лестничный пролёт. — А остальные… подтянутся….
Остальные действительно подтягивались. На руках, на каждую следующую ступеньку. А что делать, если этаже эдак на шестнадцатом у всех сопровождающих отказали ноги? Было ясно, что до сцены Последней Битвы дотянут только самые жизнеспособные. Лучше всех устроилась, конечно же, зачинщица всего этого безобразия. Маша повисла на шее у Люциуса и оттуда командовала восхождением. Впрочем, когда они всё же достигли верхней площадки, с каменным полом ей как главной пришлось поздороваться первой. Когда волшебники в изнеможении разлеглись кто где, Рон вспомнил, что камера вместе с Корректором осталась внизу.
— Всё правильно… — едва дыша, проговорила Бета. — Не отдирать же его от передвижки… Уж одну-то главу мы продержимся.

Маша разжала хватку, и Люц неожиданно рухнул на пол. Но режиссёрше было уже не до него.
— Итак, мы здесь для того, чтобы заснять Последнюю Битву с Волдемортом и отправиться вниз, — постукивая палочкой по бедру, отчеканила Маша, прохаживаясь между рядами полумёртвых тел. — Так как я не предусмотрела, что главный герой безоружен, то придётся мне Волдеморта убивать самой.
— Да уж, это ей раз плюнуть… ей стоит только его обнять покрепче, — буркнул Малфой-младший Поттеру.
— Словом, кто знает, где мне взять Волдеморта? — вопрошала Маша волшебников, глядевших на неё выпученными глазами с гримасами страха на лицах. — Да ладно вам симулировать! Всего-то полтора часа поднимались! Всё задыхаетесь, хиляки? — грозно насупилась она, хватая Дина Томаса за воротник.
Но тот только молча ткнул куда-то за спину Маше. Та догадалась обернуться и… ну разумеется, прямо напротив неё стоял Тёмный Лорд собственной персоной и, шевеля губами, читал что-то по бумажке. У Маши волосы дыбом встали. Трясущейся рукой она выставила перед собой палочку, но Лорд только отмахнулся, словно Маша была мухой, а от бумажки зависела его жизнь. На смену всеобщему ужасу пришло всеобщее крайнее любопытство.
— Э-э-э… Это, надеюсь, сценарий? — осторожно спросила Маша, тихонько приближаясь к врагу. Тот кинул на неё туманный взгляд поверх бумажки, грустно вздохнул и кивнул.
— Ну, тогда готовься к смерти! — взвизгнула Маша, ловко вставая в позу фехтовальщицы и тыча в Тёмного Лорда палочкой. Тот слегка опешил.
— Погодите-ка, я ж его ещё не доучил! Мне только вчера копия пришла вместе с «Еженедельным Доносом»! Ну нет у меня столько времени! То того пытай, то этого убей, то Люц опять про стирку забыл, то Эйвери ковры не пропылесосил! А у меня аллергия на шерсть! Глаза слезились весь вечер, я не мог читать!
Настал черёд Маши открыть рот. Вот тебе и подробности личной жизни… Но раскисала она недолго.
— Я уже всех предупредила, что мы сегодня импровизируем, потому что всем уже надоело тут торчать. Поэтому я тебя просто убью, и по рукам, о-кей?
Не то, чтобы такая сделка была Лорду очень по душе, но, судя по опасному блеску в глазах, у него созрел свой план действий.
— О-кей, — кивнул он и тоже выхватил палочку.
— Поехали! — победно завопила Маша и, словно в замедленной съёмке, на глазах у всей оторопевшей массовки бросилась в атаку. Впрочем, атака продлилась до обидного недолго. Лорд, не сводивший с Маши прищуренного взгляда красных глаз, стоически дожидался последней секунды. Маша со зверским выражением лица уже готова была с разгона звездануть его по лбу палочкой, но тут подлец проделал старый как мир трюк. Отступил на шажок в сторонку. Увлекаемая силой собственного размаха, Маша с воем перелетела через ограждение площадки и под гром аплодисментов и слёзные крики «Ура!» рухнула вниз…

— Едрёна мать! — рявкнула Маша, когда резкий телефонный звонок заставил её проснуться. Прямо перед её носом ископаемый Майкрософт Ворд «совершил недопустимую ошибку» и торжественно готовился закрыться.
— Чёрт! — выругалась она. — Там же весь мой фик, а я его даже не сохранила!
Телефон надрывался. Ещё раз выругавшись, Маша наподдала монитору и взяла трубку.
— Ах, Светка… Ты меня напугала, мне, блин, такой кошмар приснился, что я типа с башни валюсь… Как это ты больше не будешь бетить мои фики?!! Ты с дуба рухнула? Зачёты? Экзамены? А-а-а… Понятно. Что же мне без тебя делать? Нет, никто больше не хочет. Никто не хочет, да и бетить нечего — я потеряла документ. Ворд глючит. Да не хочу я его снова писать!!! Надоело… А? Чего? Стальной Алхимик? Это аниме? А о чём? Так… Так… Со стальной рукой и ногой? Блондинчик, говоришь? Философский камень? Ага, ага… Интересно… Армия? Какой ещё рой мустангов? Ах, Рой Мустанг! Фамилия такая, понятно… Брюнетик? Ага, ага… Понятненько… Майс Хьюс? В очочках? Типа Гарри Поттер-переросток? Хавок? С сигареткой? Это мы любить! Спасибо за наводку, это уже не один идол, это уже целый тотемный столб! Ха-ха-ха! Пошла смотреть! Ну, пока!
И она с треском повесила трубку.




Эпилог.


В это время где-то там, в одной далёкой-предалёкой галактике…

— Ал…
— Да, брат, что случилось? — Альфонс поднял голову-шлем.
— Опять кошмар приснился, — поёжился светловолосый паренёк, потерев заспанное лицо ладонями. Одна из них явно была собрана из металлических деталей.
— Гомункулусы? Шрам? Армия идёт по нашим следам? — заволновался Ал.
— Какое там… Куда хуже! Мне приснилось, что мы с тобой со всех ног удираем от какой-то девки со смешным акцентом, а она не отстаёт ни на шаг, орёт и размахивает какими-то бумажками…
— Нда, братец… — покачал головой Ал.

День только начинался.

@темы: фан фики

---

Привет воскресенье! Можно сходить с ума и делать что захочется!

www.hp.lidi.ru/lucius/book-aref.html

@музыка: Life goes on

@темы: малфой

---

Ну и неделька выдалась! Во вторник подругу забрали в больницу, отделение торакальной хирургии. У здорового человека нистого нисего слипается лёгкое.
В среду сделали операцию, вставили катетер, два дня ходила с банкой…
В четверг я к ней явилась, по смешить, самой по смеяться и посмотреть, как выглядит.
Если бы не банка, то можно подумать что все в порядке…
В пятницу удалили катетер, легкое расправилось. Так что если завтра отпустят будем пить чай на кухне!!! Только б она домой не за собиралась, раньше времени.

@темы: размышления

---

Какая же кругом скукотень!
" Хочешь быть с нами, держи язык за зубами!"
Это можно написать на дверях большинства сообществ... К черту....
И Рикману досталось. Я то ладно, а за него обидно!
Мама Ро написала образ, он воплотил его на экране. Другого нет, и какое то время не будет. А если будет, кто сказал что тот будет лучше? Спрашивается в задачке " Какого рожна на надо выпендриваться? " Сами питаются славой героя и не признают его воплощение на экране....

@темы: размышения

---

Привидение!

Приведение скромно сказало:"Привет! Как дела? Я хотел сказать, что у тебя все будет хорошо... "

Пройти тест

---

Урок зельеварения, вырезанная сцена



Орден Феникса, вырезанная сцена Трелони

Она великолепна!!!!

@темы: ролики

---

Какой молоденький....

@темы: Айзекс, Isaacs

---

Автор Eliry

@темы: малфой

---

---

@темы: Айзекс, малфой, стёб

---

Новое и большое интервью Дэна Рэдклиффа данное New York Times.

"Одетый в кожаную куртку, загадочно беседующий с кем-то по сотовому телефону, Дэниел Рэдклифф мог бы сойти за обычного, безразличного к окружающему миру тинейджера, интересующегося кучей всяких технических девайсов. Но внезапно он глядит на меня и вскакивает с места, будто увидев саму Эмили Пост.

«Извините», - говорит он. – «Извините, я просто проверял статистику по крикету. Они вот-вот начнут».

«Они», как мне любезно объяснил Дэниел – это игроки команды Англии по крикету. Несколько минут он весело рассказывал о радостях этого вида спорта, а потом грустно заключил: «Американцы этого не могут понять… Крикет их не интересует».



Раннее лето. Съемки «Гарри Поттера и Принца-Полукровки», шестого фильма из серии блокбастеров, только что закончились. Годом ранее мистер Рэдклифф закончил играть Алана Стрэнга, проблемного (и, временами, абсолютно обнаженного) главного персонажа в постановке психосексуальной драмы 1970хх “Equus” (спектакль шел в лондонском Уэст-Энде). Репетиции этой пьесы на Бродвее (премьера 25 сентября в Театре Бродхерст (Broadhurst Theater)) тогда еще не начались.



Мистер Рэдклифф, которому в июле исполнилось 19, наслаждается таким необходимым ему перерывом в работе, одним из самых больших кусочков свободного времени с самого «Гарри Поттера и Философского Камня», который сделал его одним из известнейших детей на свете. Тогда ему было 12.



Он проводил это время, как могло показаться, всегда где-то гуляя, постоянно болтая про крикет и раскрывая всем свои взгляды на проблемы Вселенной. Можно сказать, что у него чисто католические мнения по ряду вопросов: плохая дикция, жалующиеся актеры, мужская соревновательность, процедура смены караула у Букингемского Дворца, о написании слова «алюминий» и т.д., и мистер Рэдклифф был более чем рад открыть эти убеждения в нескольких интервью, которые он давал этим летом. И хотя он говорит, что его прямота в беседах делает его «очень раздражающим парнем», он все же рад тому, что его начали воспринимать как взрослого.



Мистер Рэдклифф совсем не похож на Гарри Поттера. Он не носит очки, у него нет шрама на лбу. Он говорит быстро, с сильно заметным лондонским акцентом (похоже, упражнения по выработке американского акцента для “Equus” прошли даром). Ростом он в пять футов 5 дюймов - ниже, чем многим обычно кажется (как и многие другие актеры), но при этом он находит смелость опечаленно шутить на эту тему. В июне в Лондоне он носил джинсы, черную футболку с непонятной картинкой и кожаную байкерскую куртку. Он всегда неотразимо вежлив.



“Equus” – пьеса очень памятная для тех, кто помнит 1970е. Разоблачительная, иногда революционная, эта пьеса напоминает нам о тех временах, когда шли яростные дебаты и разумности и безумии, обсуждения плюсов и минусов терапии. Мистер Рэдклифф упомянул, что более взрослые друзья рассказали ему о том, что для них значила эта пьеса и о том, что ему определенно придется проститься со своим детством окончательно и бесповоротно, чтобы сыграть такую роль.



«Если бы я снялся еще в одном фэнтези, то все бы сказали «Ну вот, он даже не пытается», а если бы я выбрал что-нибудь потяжелее и сыграл торговца наркотиками, все бы сказали «Господи, он старается слишком сильно», - смеется Рэдклифф.



«Дело в том, что он так сильно отличается от Гарри. Алан - это очень жестокий, импульсивный персонаж, он эмоционально нестабилен – в этом вся его проблема», - объясняет Дэниел.

Алан Стрэнг – мучающийся парень, с глубокой связью с лошадьми который, ослепив шесть лошадей во время приступа неконтролируемого религиозного и сексуального экстаза, (ужас-то какой – пр. пер) раскрывает все ужасы своей души во время нескольких сеансов с психиатром, которого играет Ричард Гриффиттс. (Мистер Гриффитс также появится в постановке на Бродвее даже несмотря на то, что все другие роли будут играть новые актеры-американцы).



В Нью-Йорке, где уже начались репетиции “Equus” мистер Рэдклифф давал еще одно интервью, в котором он рассказал, как привыкал к новым актерам из Бродвея и о том, как он оттачивал свою игру просмотром фильма “A clockwork orange”, который ему посоветовал Ричард Гриффиттс.

«Мне не просто хотелось немного изменить пьесу», - объясняет он. – «Я хотел, чтобы роль была гораздо сильнее, гораздо яростнее. Те идеи, которыми оперируют в “A Clockwork Orange” так знакомы. Все это о том, как у человека отбирают что-то, что делает его необычным, чтобы легче вписать его в окружающее общество».

Роль Гарри Поттера занимала так много времени, что почти не оставляла мистеру Рэдклиффу времени еще на что-нибудь. За последние несколько лет он появился в «Декабрьских мальчиках», телевизионной постановке «Мой мальчик Джек», и осмелился появиться в роли одержимого сексом тинейджера в одной из серий комедийного сериала “Extras” (совместный проект BBC-HBO). Но большую часть времени он проводил именно в мире Гарри, и ему пришлось расти прямо на экране, на всеобщем обозрении, сражаясь с подростковыми проблемами и Лордом Волан-де-Мортом.

До “Equus” он никогда не играл в театре, если не считать роль обезьянки в школьном спектакле (тогда ему было 5). Мистер Рэдклифф признался, что до того, как начались репетиции “Equus”, он боялся оправдать стереотип «кошмарного парня». Но режиссер Тиа Шеррок (Thea Sharrock) сказала, что он был вовсе не кошмарным.

«Когда я впервые его встретила, я была поражена уровнем его дисциплины и профессионализма», - сказала она в одном из интервью. – «Все мы, в конце концов, увидели, что он – не Гарри Поттер. Он – Дэниел Рэдклифф. Я так хотела, чтобы именно он исполнил эту роль и показал всему миру, на что способен».

В одной из эпизодов пьесы мистер Рэдклифф должен выйти на сцену полностью обнаженным, причем сцена длится достаточно долго. Но Рэдклифф сказал, что это его никогда не беспокоило.

«Это никогда не было проблемой», - объясняет он. – «Хотя, наверное, должно было быть. Я ужасно застенчивый. Хотя я помню, как однажды посмотрел на отца и спросил: «Может можно будет оставить трусы?» (Нет, было нельзя).



Мистер Рэдклифф решил, что на сцене он испытал то, что он называет «Эффектом Давида».



Он объяснил. «Он - я говорю о Давиде - боялся, что был не в самой лучшей форме, потому, что ему предстоял бой с могучим Голиафом, он боялся того, что на него все смотрят. Со мной было что-то вроде этого…Ты чувствуешь себя как подопытный кролик, которого все разглядывают. В первый раз я вообще не хотел выходить. Очень тяжело, когда в зале сидит тысяча человек, а ты даже не уверен, знают ли они, как нелегко выглядеть уверенным в такой ситуации».

Но больше всего, как сказал мистер Рэдклифф, его пугала обнаженность эмоциональная и то, что у него не было опыта работы в театре. «Все для меня было новым. Я начинал с нуля».

Так что он брал экстенсивные уроки актерского мастерства. Он учился технике Александра. Он делал вокальные упражнения, в которых, когда ему давали текст, он читал сначала только гласные, а потом только согласные звуки. («Как ни странно, это заставляет вас полностью переосмыслить текст»). Он учился навыкам проекции. Так, он представлял, что комната разделена на две части, в каждой части содержатся две разные эмоции, а потом изображал эти эмоции, будто переходя в разные части комнаты и при этом специально переигрывая.



Мистер Гриффиттс, играющий неприятного дядю Гарри Поттера – Вернона Дурсля, сказал, что он наблюдал за прогрессом мистера Рэдклиффа в течение нескольких лет.

«Если вы посмотрите фильмы, то увидите, как он вырос из милого, дружелюбного мальчика, которого тщательно инструктируют, как нужно говорить и ходить, в молодого человека, который обретает все больше и больше контроля над своим персонажем и теперь говорит «Я думаю, он должен делать это вот так».

«Путешествие из ребенка-звезды в добросовестного актера – путешествие очень тяжелое», - добавил он. – «Когда у вас есть некто очень знаменитый и талантливый, превращающийся во взрослого актера, то бывают ситуации, когда он не может дать ничего достойного зрителям самостоятельно – он ждет, что ему объяснят что и как он должен делать. Обычно, когда таким людям предлагают более взрослые роли, то они просто бездарно читают монологи – тогда-то мы и понимаем, кто есть кто. А еще у них очень большие проблемы со своим звездным статусом. Они не понимают, что в тот момент, когда ты становишься театральным актером, ты становишься таким же работягой как и все».

Но, как оказалось, мистер Рэдклифф повел себя совсем по-другому. «Он постоянно что-то выискивал про своего персонажа, постоянно о нем думал», - рассказывает мистер Гриффиттс. – «У него замечательная память и он всегда схватывает все на лету. Если ты ему что-то скажешь – он надолго это запомнит».

Мистер Рэдклифф, наверное, единственный ребенок, выросший в Фулхэме, Западный Лондон. Его мать – специалист по кастингу, а отец – бывший литературный агент, который бросил работу, чтобы заниматься карьерой сына. Дэниел начал играть в возрасте 9 лет, как он сам говорит, «потому, что у меня не было особых талантов в учебе или спорте». Агент, который был другом его родителей (и который сейчас его представляет) предложил ему сходить на прослушивание на роль молодого Дэвида в фильме канала BBC «Дэвид Копперфильд». Он получил эту роль. Он также снялся в фильме «Портной из Панамы», а потом получил свою главную роль – Гарри Поттера после того, как продюсер фильма и друг семьи, Дэвид Хейман, несколько раз просил его сходить на прослушивание.



Хотя Рэдклифф отучился несколько семестров в обычной школе, по большей части его учили репетиторы. Многие его друзья старше него («Мне всегда нравилась компания взрослых»), а многие из них были женщинами.



«Меня страшно раздражает то, как у мужчин иногда получается взять что-то прекрасное и превратить это в предмет соревнования. Например, я люблю машины, а они постоянно говорят о давлении в покрышках и о лошадиных силах. Меня больше интересует быстро ли она едет… Да или нет? Мне не обязательно знать предельную скорость. Все мальчики у нас в школе хотели иметь Ламборджини, а я хотел Гольф GTI».



Мистер Рэдклифф все еще живет в доме, где он вырос, с родителями и двумя собаками – Бинкой и Наггетом. Он необычайно близок со своими родителями. «Иногда мне себя немного жалко. Вот лежу я всю ночь в грязи во время съемок батальной сцены, а на следующее утро мне надо вставать в 4.30 утра…», - рассказывает Рэдклифф, - «Но мои мама и папа всегда говорят жалующимся: «А кто тебя просил становиться актером?»

«У актеров плохая репутация – а это, по-моему, - позор. Именно поэтому многие люди не любят их за то, что они знаменитые. Получается, что они не заслужили свою знаменитость. Но мне нравится моя работа. Никто меня не просил становиться актером – я сам так решил», - шутит Рэдклифф.

Он настолько же таинственный, насколько разговорчивый. В недавнем интервью он предположил, что потерял девственность несколько лет назад со взрослой женщиной. Никто не знает, есть ли у него девушка сейчас, и он отказывается говорить об этом.

Рэдклифф может запросто пройти по улице незамеченным. Но, как и всякой фигуре шоу-бизнеса Великобритании, ему приходится как-то справляться с британскими масс-медиа и их невероятными историями.

«Хотите хит-парад небылиц? Вот первые пять мест. Место пятое – в одной газете написали, что за пять недель я вырос на два фута. Место четвертое – какое-то издание предположило, что меня преследует какой-то безумный поклонник-маньяк, что, опять-таки, полная чушь. Место третье – а вы знали, что мою собаку выгуливают два бывших сотрудника С.А.С. (элитная британская спецслужба)? Вот и я тоже не знал. Место второе – я, оказывается, заказал особое пиво, которое варят монахи какого-то бельгийского монастыря. А я ненавижу пиво. И вот – первое место – где-то напечатали, что я поставил в нашей гостиной скульптуру самого себя из “Equus”. Обнаженную скульптуру, разумеется». "

@темы: Дэн Рэдклифф

---

---

Красота! Взяла у Zonja! из LI Пусть простит если сможет....

@темы: снейп

---

Ночь, часа эдак два или пол-третьего. Снейп спит в своей кроватке. Звонок по телефону. Всклоченный профессор спросонья:
- Алло!
В телефонной трубке голос Гарри:
- Спишь, гад!? А мы учим...


Бог решил узнать, как студенты Хогвартса к экзаменам готовятся. Послал ангела на землю за месяц до экзамена. Тот разведал, докладывает: "Пуффендуй, Когтевран и Слизерин учат, Гриффиндор бухает". За неделю до экзамена посылает: "Пуффендуй, Когтевран и Слизерин учат, Гриффиндор бухает". Ночь перед экзаменом: "Пуффендуй, Когтевран и Слизерин отсыпаются, Гриффиндор молится". Бог говорит: "Ну вот им и поможем!"


Идёт Гарри Поттер по парку - обширялся, еле соображает. Видит, на него олень несётся. Сшибает Гарри так, что тот аж отлетел в кусты. Ну Гарри поднимается весь в недоумении... Пытается идти дальше, а на него уже лось несётся, и опять таже самая история - в кусты. Ну, он снова поднимается... Только успевает заметить что на него снова чё-то несётся и слышит голос: "Эй ты, придурок, отойди от карусели!"


Новое зелье для прыщей от профессора Снейпа: Действует изнутри, результат на лицо.


Каждый, кто купит у нас новый Нимбус 2002 (самую безопасную метлу в мире), получит бесплатно костыли!

---

Фильмы онлайн!
benefisfilms.ru/boeviki/page/2/
Смотрите, кому охота! Ворованные но качество приличное

@темы: фильмы

---

Мне понравилось, если вам тоже пишите...

"Страшный суд в ином разрезе@ или ''правда" о боге"

Посвящается искателям " правды " о Гарри Поттере, "поклонникам толкинистов-сатанистов", "любителям" восточных единоборств, и прочим искателям "сатанинских" проявлений.

Трагикомедия в одном действии

Все лица вымышленные. Любое совпадение - случайность.

Действующие лица:

1)Бог - он же подсудимый - 1 шт.
2)Судья - (решил остаться неизвестным) - 1 шт.
3)Прокурор - он же Сатана - 1шт.
4)Адвокат - не явился на Суд - 0 шт.
6)Змий - он же змей - 1 шт.
5)Слушатели - около 6.5 млрд. шт.

Действие первое и последнее

Судья: Встать я пришел. Можете занять исходное положение, т.е "вольно". Итак приступим... Подсудимый, также известен как бог, клянетесь ли вы на этой святой книге говорить только правду и ничего кроме правды?

Бог: Клянусь...

Судья: Вы обвиняетесь в сознательном вредительстве человечеству, а именно в создании яблок познания "добра" и "зла", для последующего грехопадения всего людского рода... Что вы можете сказать в свое оправдание?

Бог: Я создавал яблоки не для того, чтобы Ева и Адам вкусили сей запретный плод...

Прокурор: Нас не волнуют мотивации(причины) ваших творческих побуждений, мы лицезрим следствие ваших действий...

Бог: Я хотел как лучше... А то люди взяли моду жить по принципу - если нельзя, но очень хочется, то можно...

Прокурор: Повторюсь, мы рассматриваем следствие ваших безответственных действий, с последующим обвинением людей в грехопадении...

Бог: Это не я, это Змий... Это все Змий... Если бы Змий не сказал Еве о яблоках, то ничего бы не случилось...

Прокурор: Змия в студию.

Судья: Змий, клянетесь ли вы на этой святой книге говорить правду и ничего кроме правды?

Змий: Клянусь.

Прокурор: Товарищ, простите, господин Змий, признаете ли вы тот факт, что вы первый рассказали Еве о яблоках?

Змий: Нет. Бог сам рассказал Адаму и Еве об этих яблоках после создания их(яблок)... И запретил им даже подходить к яблоне...

Прокурор: Чем же вы в таком случае мотивируете свои действия... А именно, я обвиняю вас в косвенное отношение к грехопадению человечества.

Змий: Я не знал... Я попробовал, мне понравилось... Я и рассказал Еве... Я же не заставлял ее пробовать яблоки... Я просто предложил...

Прокурор: Незнание не освобождает от ответственности... Я считаю, что бог, и вы, господин Змий, виновны в сознательном совращении первых людей, что привело их к последующему грехопадению... Я требую для вас(бога и Змия) максимально тяжелой меры наказания.

Бог: Я не виноват, это Сатана овладел мною...

Прокурор: Прошу Вас, бог, не распространятся об интимных подробностях наших отношений в здании суда...

Прокурор: Выслушаем вердикт судьи после рекламной паузы.

(Уважаемый читатель, в этот момент вспомните вашу любимую рекламу)

Судья: Постановлением суда, в моем лице единственном числе, приговариваю бога к пожизненному заключению в колонии строгого режима для душевнобольных, то есть на планете Земля. Змий же, не достигший совершеннолетия, приговаривается к 200-м года условного заключения. Решение суда не подлежит апелляции и вступает в силу сиюминутно. Всем присутствующим на процессе объявляю свою благодарность. До новых встреч.

The End...

@темы: рассkазиk

---

Сложная, тяжкая и практически не выносимая жизнь черного мага Северуса Снейпа.

Музыка: группа "Эпидемия" , песня "Черный маг"

@темы: Снейп, ролики, Рикман

---

Мне рассказывали, теперь я увидела!
www.brizzone.nm.ru/2005/flash/Flash_2005-03-01....

@темы: ссыль

---

И куда он смотрит? Охальник... Джейсон и Рэйф

И без балахонов...

@темы: Рэйф Файнс, Джейсон Айзэкс